- Меня несколько удивляет «холодца» прессы в отношении нынешнего фестиваля, – вздохнул президент фестиваля, кинорежиссер Алексей Учитель. – Ну, что ж, кризис, закрытие многих СМИ в Петербурге и в стране.
Однако интерес к фестивалю оставался велик, несмотря на репрессивные меры дирекции киноцентра по отношению к аккредитованным гостям, участникам и журналистам. Бесплатно даже по аккредитации предоставлялось только 50% мест в зрительном зале. Остальные поступали в продажу. При этом стоять в проходах и сидеть на ступеньках, как в прежние демократические времена, в этот раз было категорически запрещено. Ну, кризис – он кризис везде, и в нем надо выжить. Поэтому приехавшие на фестиваль студенты, режиссеры и мультипликаторы ВГИК, журналисты и ветераны питерского кинопроизводства терпеливо выстаивали в ожидании свободных мест пять минут от начала сеанса. Все понимали: парадокс времени в том, что самое дорогое по себестоимости искусство остается самым востребованным, а покупательная способность народа так низка, что кинематографистам приходится заниматься благотворительностью, чтобы просто быть посмотренными и услышанными.
Председатель национального жюри, польская режиссер Ханна Полак прекрасно говорила по-русски:
– На фестивале можно увидеть жемчужины современного кино, которые мы потом не сможем посмотреть даже в интернете, а тем более по телевидению. Это особенный дух свободы фестиваля.
Для документального кино сейчас трудное время: телевидение не берет его к показу либо берет за гроши. Например, за прокат фильма о керченской итальянской диаспоре киногруппе Института Антропологии РАН телеканал предложил всего 500 рублей. Ханна Полак обратила внимание начинающих режиссеров и сценаристов, что фильму с русским текстом практически закрыт выход на многие зарубежные кинофестивали. Там принципиально берут фильмы только на английском. Кризис – он и в Америке кризис. Однако в программе наших фестивалей американские фильмы активно присутствуют.
Открытие на площади перед Зимним дворцом было отмечено выступлением Юрия Шевчука, за которым, несмотря на бурные протесты фанатов, последовал документальный фильм Вернера Херцога «О, интернет: грезы цифрового мира» (номинант на премию «Оскар», США, 2016). На орошаемой дождиком ночной площади он смотрелся не слишком вдохновительно для современной молодежи, по уши увязшей в интернет-культуре Другой американский (канадский) кинорежиссер-экспериментатор и некро-реалист собирал полные залы, несмотря на ретроспективу 1990-80-х годов. Фильмы Гая Мэддина можно смотреть в Вконтакте, но на большом экране они завораживают. Черно-белые, большей частью немые, с надписями на экране или с закадровым монологом героя (стилизация под старое кино), по гриму и стилю игры актеров они похожи на европейское кино начала прошлого века, до 1930-х. Актеры по антропологическим признакам – наши соотечественники, евреи и славяне, но погружены в мир старой Америки, старой Европы. В своем киноприветствии фестивалю мистификатор Гай Мэддин передал привет «любимому Петербургу, городу мечты, снов и иллюзий», который и вдохновил его на создание этих мистических, абсурдных и прекрасных картин: «Самая грустная на свете музыка», «Архангел» (1990), «Сердце мира» (2000), «Мой Виннипег» (2007), «Клеймо на мозге» (2008), «Запретная комната» (2015).
Была показана ретроспектива американского кинодокументалиста-реалиста Фредерика Уайзмана: «Закон и порядок» (1969) об американских полицейских; «Средняя школа» (1968); «В Джэксон-Хайтс» (2015). По этим фильмам можно судить об американском обществе того времени.
Самым нежным воспоминанием фестиваля остается все же ретроспектива трех фильмов председателя жюри международного конкурса - фламандского кинорежиссера Густа Ван ден Берге: « Маленький Иисус Фландрии» (2010), «Голубая птица» (2011) и «Люцифер» (фильм впервые показан в России на Московском международном кинофестивале в 2014 г.). 30-летний режиссер признался, что, будучи студентом киношколы, учился у старых фламандских мастеров живописи. В «Рождении синей птицы» (2011) эстетический шок вызывает появление настоящей голубой птицы. Оказывается, она реально существует. Как существует и странное африканское христианство, где хоронят в деревянных гробах среди саванны, крестят масляным пальцем лоб, грудь и спину, где детей увозят огромными фурами, предупреждая, что «не все доедут до пункта назначения». Это отголосок религиозных войн, которые заставляют подростков много лет жить в рядах повстанцев религиозного партизанского движения. Документальный фильм-реконструкцию об этом явлении показал переводчик Густа Ван ден Берге, известный англоязычный писатель, лауреат гонкуровской премии Джонатан Литтел. В его дебютном фильме «Неправильные элементы» (Франция-Германия-Бельгия, 2016) четверо взрослых молодых людей идут по «местам боевой славы», вспоминая детство и юность, проведенные в рядах повстанцев. Теперь они с трудом находят место в реальной мирной жизни.
Но что английскому писателю Литтелу, тому самому, кто написал роман в тысячу с лишним страниц о фашистским солдате в России во время Великой Отечественной войны, что ему до африканских христианских повстанцев? Ближе, в Сирии, уже снимать нечего? Или это более безопасно? Сам режиссер на закрытой пресс-конференции просил не снимать его ни на камеру, ни на фотоаппарат, предполагая, видимо, еще раз появиться в разных горячих точках.
О грехах и нравственных вывихах и извращениях буквально вопила вся программа фестивального полнометражного спецпоказа: «Ученик» (реж. Кирилл Серебренников, Россия, 2016), «Зоология» (реж. Иван Твердовский, Россия-Германия, 2016), «Сильнее, чем пули» (реж. Мэттью Миллан, США-Ливия, документальный полнометражный, 2016). «Раненный ангел» Эмира Байгазина (Германия-Казахстан-Франция, 2016) новеллами невероятной жестокости рассказывает истории из жизни современных подростков пост-советского Казахстана. Красивая, европейского качества картинка при этом не вступает в диссонанс с сознательными убийствами ближних ради выживания, обогащения, продвижения в карьере. Но этот фильм не всегда показывает расплату за нарушение божеского закона жизни.
Международный конкурс документального кино был в этом году намного сильнее отечественного.У них там тоже все депрессивно, но более красиво и осознанно. Меня зацепили две картины. Фильм мэтра документального кино Хелены Тршештиковой «Мэллори» (Чехия, 2015) и «Поместье» (молодой режиссер Пьер-Люк Лятюлипп и Мартин Фурнье, Канада, 2016) – история жителей закрытого и забытого государством и людьми пансионата для стариков с психическими отклонениями, от которых отказались родственники. Оба фильма потрясают своими героями. Канадский фильм показывает французских стариков, бывших пациентов психоневрологической лечебницы. Они годами жили в кемпинге, у каждого была своя комната, вещи, предметы искусства. Но вот землю купил какой-то богач, и попросили освободить помещение. Куда? Никого не волнует. Цивилизация с экскаватором уже ломает стену, за которой прекрасный седой старик беспомощно сидит среди уникальных картин. Три года ожидания, три месяца, три дня ужаты до 70-ти минут напряженного ожидания неизбежного. И эта история снята во Франции, сердце европейской культуры… Что со всеми нами происходит?!
На фестивале прозвучало слово «расчеловечивание»...
